The Economist, ссылаясь на источники, сообщает, что Владимир Путин в преддверии намеченной на 15 августа встречи с президентом США Дональдом Трампом на Аляске предложил заключить на ней ограниченное прекращение огня в воздухе и на море. Журнал уточняет: речь идёт о частичной деэскалации как возможном шаге к более широкому пакету договорённостей, которые могут определить формат заморозки конфликта.
Публикация описывает хронологию событий: 8 августа истёк ультиматум Трампа с требованием к Путину прекратить боевые действия под угрозой жёстких санкций. Однако вместо давления последовало объявление о саммите на Аляске. Зеленский, как предполагается, в нём участвовать не будет. The Economist видит в этом дипломатический успех Москвы — Путин сумел, не прекращая ударов по Украине, выйти на прямые переговоры с президентом США.
По данным издания, до визита в Москву спецпосланника Стива Уиткоффа Украина и Россия обменивались проектами возможного мирного соглашения, в одной из версий которого предполагалось прекращение огня по текущей линии фронта, без признания украинской стороной оккупации, с ограничением численности войск, отказом Киева от вступления в НАТО при сохранении курса на ЕС. Однако встреча Уиткоффа с Путиным изменила характер предложений: российский лидер выдвинул условие — прекращение боевых действий в обмен на возврат Украины к административным границам Донецкой и Луганской областей, что принесло бы Москве политико-военную победу без решающего наступления.
The Economist пишет, что внутри команды Трампа вели борьбу две линии. Лагерь Уиткоффа, близкий по духу к бизнес-стилю Трампа, делал упор на «крупную сделку» и нормализацию отношений с Россией даже ценой признания её территориальных притязаний. Группа Кита Келлога, напротив, акцентировала внимание на военных реалиях, поставках вооружений Киеву и необходимости жёстких санкций. Последние американские предложения стали гибридом этих подходов.
Кремль, по информации источников, изначально настаивал, что Зеленский не должен присутствовать на саммите, опасаясь придать ему формат переговоров на равных. Белый дом сперва настаивал на трёхстороннем формате, но позже Трамп допустил возможность начала с двусторонней встречи.
The Economist подчёркивает, что трудно понять, насколько серьёзны мирные намерения Путина: его войска продолжают наступать, пусть и медленно, а внутри России сохраняются экономические и кадровые ограничения для масштабного продолжения войны. Возможная рецессия может подтолкнуть Кремль к заморозке конфликта и смене акцентов на дестабилизацию Украины изнутри.
Отдельно издание указывает на внутренние проблемы Киева: скандал вокруг попытки Зеленского ограничить независимость антикоррупционных органов вызвал протесты и критику со стороны западных партнёров. Эта тема, по мнению источников, может получить продолжение и сыграть свою роль в политической борьбе после возможного заключения мирных соглашений.
В итоге The Economist фиксирует, что саммит на Аляске уже является для Москвы внешнеполитическим достижением: это первая встреча лидеров России и США за четыре года и крупнейшая международная сцена для Путина после 2022 года — без каких-либо предварительных обязательств по полному прекращению войны.
