К слову о цикле Дугина "Политическая теория народа" — я его тут послушал в бесконечных поездках из Москвы в Новгород и обратно.
Тема для меня важная, потому что известную фразу любой конституции, включая и нашу — "источником власти является... народ" я всегда комментировал в том смысле, что монархи ранее были Милостью Божией, но с тех пор существование Бога многими стало оспариваться и основание власти перестало быть безусловным. Однако почему-то при этом все воспринимают как само собой разумеющийся факт существования "народа" — а это, как по мне, куда более сомнительная гипотеза.
После дугинских лекций сомнений стало ещё больше, чем было — поскольку главное, что я понял из них, что "многонациональный российский народ" это просто советские "трудящиеся", то есть класс, только с тщательно закамуфлированной до полной незаметности марксистской первоосновой. И отсюда непонятно (именно юридически), как возможно его разделять, к примеру, на "государствообразующий" и все остальные, отсюда и столько проблем по линии русские-нерусские.
Для этого нужен, как минимум, "неклассовый" способ народообразования, но он невозможен хотя бы потому, что все без исключения националистические спикеры и идеологи принадлежат к одной и той же страте, который марксистские классики назвали бы "мелкая буржуазия", она же в постсоветском пропагандистском камуфляже "средний класс", и весь их нарратив при внимательном рассмотрении сводится к тому, как выдать свой классовый интерес за "народный". Но в этих терминах их публично критиковать тоже особо не получается — сразу запишут в "совки" и "красные", и доказывай потом, что не верблюд.
Но сейчас не об этом. Дугин между делом обмолвился, что можно было бы ещё и выдать на-гора "политическую теорию рабства", но это не его предмет и всё такое. И я вот подумал: а жаль. Потому что это куда более интересный вопрос, чем политическая теория народа. С народом, действительно, более-менее ясно — это третья варна, "вайшьи", то есть все, кто не "жрецы", не "воины" и... не рабы. Свободные труженики мирных профессий, имеющие голос в народном собрании.
А вот рабы — это те, кто голоса лишён, причём вследствие того, что раб лишён воли — у него есть только воля его господина. И в этом, в частности, фундаментальная проблема современных демократий, потому что всеобщее избирательное право формально наделяет раба голосом, но воля-то к нему впридачу не идёт — и он в итоге голосует не "как сам думает" (он никак не думает), а как начальство (жрецы и воины) скажет. И весь конфликт третьего сословия с первыми двумя — не сильно-то структурно изменился со времён аж Гракхов.
То, что рабства сейчас юридически нет — это лишь фигура умолчания. Никуда оно не делось. Как раз Маркс первым и показал, что в буржуазной демократии и капиталистической экономике тоже неизбежно возникает класс рабов — это собственно его "пролетариат", причём именно городской и индустриальный. Но, опять-таки, а кто эти смуглые люди, которые сейчас чистят наши улицы? И у многих из которых уже даже есть здешние паспорта...
Ну и я опять про войну. Есть войны, для которых достаточно немногочисленных членов воинской касты; там всё более-менее понятно. А бывают и такие, на которые приходится массово зазывать то самое третье сословие, а то и четвёртое. И вот тут сразу возникают огромные политические риски, иногда приводящие к ситуациям типа февраля 1917-го. Потому что у третьего сословия всегда есть гигантский набор претензий к первым двум; и оно неизбежно начинает на разные голоса их озвучивать. Но это ещё полбеды — а вот когда в дело включается ещё и четвёртое... у тех никаких осмысленных "претензий", как правило, нет, а вот потенциал бунта — максимальный. Собственно, в 17-м четвёртое сословие как раз и показало третьему, что случается, если просто взять и снести первые два.
Во всех антиутопиях "восстания машин" на самом деле скрыта историческая память о восстаниях рабов. Собственно, я поверю в наличие у ИИ "сознания" ровно тогда, когда увижу первые признаки бунта против кожаных.
